Гетерогенность механизма действия антидепрессантов

. В статье обсуждаются гетерогенные механизмы фармакодинамики антидепрессивных препаратов, лежащие в основе формирования терапевтического ответа. Обладая однонаправленной клинической активностью, антидепрессанты формируют лекарственный гомеостаз за счет разных молекулярных механизмов (избирательная или неизбирательная блокада обратного захвата моноаминов, ингибирование фермента моноаминоксидазы, блокада определенных моноаминовых рецепторов). При этом способность антидепрессантов повышать уровень серотонина и других моноаминов в синапсах центральной нервной системы служит лишь инициирующим фактором в формировании их специфических клинических эффектов. Развитие последних, вероятно, определяется иными нейрохимическими реакциями, в том числе сопровождающимися изменениями плотности постсинаптических рецепторов и увеличением синтеза различных нейротрофических факторов. Вместе с тем реализация первичных механизмов, способствующих накоплению моноаминов, может «срабатывать» не всегда, приводя к отсутствию эффекта инициальной антидепрессивной терапии, при этом вероятность эффективности последующего антидепрессанта остается достаточно высокой. Таким образом, эффективность отдельных препаратов может определяться различиями в исходном нейрохимическом фоне, составляющем патологический «депрессивный» гомеостаз. Гетерогенное нейрохимическое действие антидепрессантов, по всей видимости, вызывает диссоциацию сложившихся нейрональных взаимодействий, приводя к формированию нового — лекарственного — гомеостаза. В то же время не исключено, что стимуляция общих нейротрофических процессов этими препаратами может способствовать прогредиентности и хронификации патологии за счет неоднозначного влияния на отдельные этапы развития патологического процесса. Сказанное определяет актуальность проведения нейрофизиологических исследований центральных нарушений при депрессии и поиска принципиально новых нейрохимических мишеней для лечения депрессивных состояний, развивающихся при различных психических расстройствах.

1. Бехтерева Н.П., Камбарова Д.К., Поздеев В.К. Устойчивое патологическое состояние при болезнях мозга. Л.: Mедицина. 1978:240.

2. Вальдман А.В., Пошивалов В.П. Фармакологическая регуляция внутривидового поведения. Л.: Медицина. 1984:208.

3. Козловский В.Л. Агонисты/антагонисты рецепторов в аспекте патогенеза и фармакотерапии аддиктивных расстройств. Вопросы наркологии. 2014;1:111-120.

4. Козловский В.Л., Кенунен О.Г. Исследование развития толерантности к имипрамину и перспективы ее преодоления тианептином. Экспериментальная и клиническая фармакология. 2014; 77(5):10-14.

5. Кучменко Д.Н., Козловский В.Л. Фармакодинамика кетамина, как свойство «атипичного антидепрессанта». Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В.М. Бехтерева. 2013; 4:20-25.

6. Лиманский Ю.П. Морфофункциональная организация аминергических систем и их роль в моторной деятельности мозга. Успехи физиологических наук. 1990; 21(2):3-17.

7. Мосолов С.Н. Клиническое применение современных антидепрессантов. СПб.: Медицинское информационное агентство, 1995. 568 с.

8. Науменко Е.В., Попова Н.К. Серотонин и мелатонин в регуляции эндокринной системы. Новосибирск: Наука. Сибирское отделение. 1975:218.

9. Щелкунов Е.Л. О значении центрального холинолитического действия для антидепрессивного аффекта. В кн.: Антидепрессанты и лечение депрессивных состояний. Л. 1966:81-94.

10. Barchas J, Usdin E. Serotonin and behavior. Ed. by Academic Press New York and London. 1973:642.

11. Bhanji NH, Chouinard G, Kolivakis T, Margolese HC. Persistent tardive rebound panic disorder, rebound anxiety and insomnia following paroxetine withdrawal: a review of rebound-withdrawal phenomena. Canadian Journal of Clinical Pharmacology. 2006; 13(1):69-74.

12. Blier P. The pharmacology of putative early-onset antidepressant strategies. European Neuropsychopharmacology. 2003; 13(2):57-66. doi: 10.1016/s0924-977x(02)00173-6

13. Chu CC, Wang JJ, Chen KT, Shieh JP, Wang LK, Shui HA, Ho ST. Neurotrophic effects of tianeptine on hippocampal neurons: a proteomic approach. Journal of Proteome Research. 2010; 9(2):936-944. doi: 10.1021/pr900799b

14. Cowen PJ. Backing into the future: Pharmacological approaches to the management of resistant depression. Psychological Medicine. 2017; 47(15):25692577. doi: 10.1017/S003329171700068X

15. Fakhfouri G, Rahimian R, Dyhrfjeld-Johnsen J, Zirak MR., Beaulieu JM. 5-HT3 receptor antagonists in neurologic and neuropsychiatric disorders: The iceberg still lies beneath the surface. Pharmacological Reviews. 2019;7 1(3):383-412. doi: 10.1124/pr.118.015487

16. Fuchs E, Czéh B, Kole MH, Michaelis T, Lucassen PJ. Alterations of neuroplasticity in depression: the hippocampus and beyond. European Neuropsychopharmacology. 2004; 14(5):481-490. doi: 10.1016/j.euroneuro.2004.09.002

17. Hirota K, Lambert DG. Ketamine and depression. British Journal of Anaesthesia. 2018; 121(6):11981202. doi: 10.1016/j.bja.2018.08.020

18. Kondo M, Koyama Y, Nakamura Y, Shimada S. A novel 5HT3 receptor-IGF1 mechanism distinct from SSRI-induced antidepressant effects. Molecular Psychiatry. 2018; 23(4):833-842. doi: 10.1038/mp.2017.87

19. Korf J, van Praag HM. Retarded depression and the dopamine metabolism. Psychopharmacologia. 1971; 19(2):199-203. doi: 10.1007/BF00402643

20. Lapin IP, Oxenkrug GF. Intensification of the serotoninergic processes as a possible determination of the thymoleptic effect. Lancet. 1969; 1(7586):132136. doi: 10.1016/s0140-6736(69)91140-4

21. Leonard B. Clinical implications of mechanisms of action of antidepressants. Advances in Psychiatric Treatment. 2000; 6:178-186.

22. Levy MJF, Boulle F, Steinbusch HW, van den Hove DLA, Kenis G, Lanfumey L. Neurotrophic factors and neuroplasticity pathways in the pathophysiology and treatment of depression. Psychopharmacology (Berl). 2018; 235(8):2195-2220. doi: 10.1007/s00213-018-4950-4

23. Moretti A, Gorini A, Villa RF. Affective disorders, antidepressant drugs and brain metabolism. Molecular Psychiatry. 2003; 8(9):773-785. doi: 10.1038/sj.mp.4001353

24. Schildkraut JJ. The catecholamine hypothesis of affective disorders: A review of supporting evidence. American Journal of Psychiatry. 1965; 122(5):509522. doi: 10.1176/ajp.122.5.509

25. Stahl SM. Stahl’s Essential Psychopharmacology: Neuroscientific basis and practical application. Cambridge: Cambridge University Press. 2013:608.

26. Stauch B, Johansson LC, McCorvy JD, Patel N, Han GW, Huang XP et al. Structural basis of ligand recognition at the human MT1 melatonin receptor. Nature. 2019; 569(7755):284-288. doi: 10.1038/s41586-019-1141-3

27. Stefanovic B, Spasojevic N, Jovanovic P, Dronjak Melatonin treatment affects changes in adrenal gene expression of catecholamine biosynthesizing enzymes and norepinephrine transporter in the rat model of chronic-stress-induced depression. Canadian Journal of Physiology and Pharmacology. 2019; 97(7):685-690. doi: 10.1139/cjpp-2018-0612

28. Valdés-Tovar M, Estrada-Reyes R, Solís-Chagoyán H, Argueta J, Dorantes-Barrón AM, Quero-Chávez D et al. Circadian modulation of neuroplasticity by melatonin: a target in the treatment of depression. British Journal of Pharmacology. 2018; 175(16):3200-3208. doi: 10.1111/bph.14197

29. Yamauchi M, Miyara T, Matsushima T, Imanishi Desensitization of 5-HT2A receptor function by chronic administration of selective serotonin reuptake inhibitors. Brain Research. 2006; 1067(1):164169. doi: 10.1016/j.brainres.2005.10.075

30. Zanos P, Moaddel R, Morris PJ, Riggs LM, Highland JN, Georgiou P et al. Ketamine and ketamine metabolite pharmacology: Insights into therapeutic mechanisms. Pharmacological Reviews. 2018; 70(3):621-660. doi: 10.1124/pr.117.015198